Арслан Садриев: "Россия находится на стороне добра и правды"

«Хочется спросить украинских мусульман: а вы на чьей стороне сейчас находитесь?» — задается вопросом богослов и кандидат исторических наук Арслан Садриев, напоминая о законах, которые собирается принимать киевская власть и которые совершенно неприемлемы для любого последователя одной из главных мировых религий. В интервью «БИЗНЕС Online» имам-хатыйб организации мусульман Сергиево-Посадского района Московской области и известный религиозный деятель рассказал, как идеология помогает в период военных действий, почему у правоверного нет проблем с отправлением культа в разгар сражений и в чем заключаются религиозно-политические различия ислама и католицизма.

«В исламе на первом месте, безусловно, отношение к своей Родине»

— Арслан хазрат, как бы вы оценили реакцию мусульманской уммы России на начало спецоперации на Украине и все последовавшие за этим события?

— Реакция была такой же, как и во все предыдущие годы на подобные вызовы. Мусульмане не стали своего рода пятой колонной в отношении к российскому государству, а, наоборот, принимают активное участие в государственной политике и отражении внешней агрессии. Так было и в Отечественную войну 1812 года, и в Первую мировую, и во Вторую мировую. Так что всё на своих местах.

— Несколько муфтиев страны объявили, что это джихад и погибшие российские солдаты попадут в рай.

— Раз муфтии объявили, значит, так оно и есть, оценивать происходящее с точки зрения шариата — это как раз их прерогатива. В любом случае еще раз хочу подчеркнуть, что мусульмане всецело, в том числе устами своих руководителей, поддержали усилия государства по защите его интересов.

— Известно, что мусульманские батальоны есть и в составе ВСУ. Как это вяжется с тезисом о том, что все мусульмане — братья?

— Мусульмане сражаются с мусульманами в Сирии и Ливии, мусульмане Ирака напали на мусульман Кувейта, мусульмане Османского султаната нападали на египетских мамлюков — как все это вяжется с тем, что мусульмане — братья? Отношение к всеобщему братству всегда эфемерно, и в исламе на первом месте было, есть и будет, безусловно, отношение к своей Родине. Ее интересы стоят на первом месте, а ислам — это то, что помогает человеку наладить свои личные взаимоотношения с Богом.

Что касается политики, то ею всецело занимаются руководители государств, мусульмане как в нашей стране, так и других, в частности на Украине, являются гражданами своего государства и защищают его интересы, а не какой-то надгосударственной надстройки, как кому-то кажется. Если кто-то думает, что ислам — это некая религиозно-политическая надгосударственная надстройка, он сильно ошибается.

Некоторые пытаются притягивать за уши к исламу представления о католицизме, где существует формальная религиозно-политическая надгосударственная надстройка — Ватикан во главе с папой римским. Но ислам, как мы знаем, не является, да и в прошлом не являлся, такой системой, где есть некий общий глава для всех мусульман мира, регулирующий их жизнь и поведение. В каждой стране есть и были, даже во времена халифата, свои муфтии, которые координируют действия мусульман внутри данной территории и согласуют свои действия как раз с политикой государства, в котором они находятся, и его интересами. Так, собственно говоря, и возникли в исламе богословско-правовые школы — мазхабы.
Поэтому мусульмане всегда были безусловной частью общества и гражданами той страны, в которой проживали, со всеми вытекающими из этого правами и обязанностями.
 

«Шариат — это очень гибкая система»

— Одно из главных лиц СВО — это Рамзан Кадыров. Нет ли у вас ощущения, что он объединил всех мусульман страны в последние месяцы?

— Такого ощущения нет, тем более что самое активное участие в боевых действиях принимают не только выходцы с Кавказа, но и из мусульманских регионов Поволжья, в частности из Татарстана и Башкортостана.

Дело в том, что очень долгое время, это я хотел бы подчеркнуть особо, мусульмане в России, как и в мире в целом, воспринимались чуть ли не главной угрозой стабильности и безопасности, чуть ли не врагами №1. И очень долгое время наиболее негативно из тех, кто придерживался ислама, как раз воспринимались мусульмане Северного Кавказа. Вы же помните те времена 10–15 лет назад, когда слова «чеченец» и «террорист» обозначали в обыденном сознании чуть ли не одно и то же. Все это было, безусловно, навязано, инспирировано западными спецслужбами, которые пытались выставить мусульман, как у нас в России, так и в мире, врагами человечества.

На самом же деле мусульмане на всем протяжении существования Российского государства защищали Родину, начиная со времен Александра Невского, когда в том числе и татарская легко вооруженная конница принимала участие в отражении нашествия западных крестоносцев, известном как Ледовое побоище. Затем новое нашествие коалиции западных сил, привлекших на свою стороны крымского наместника Золотой Орды Мамая, которое также было остановлено объединенными войсками московского князя Дмитрия и хана Золотой Орды Тохтамыша. Как и отражение польского нашествия начала XVII века, когда именно в Поволжье формировалось ополчение, причем за счет немалой помощи купцов, выходцев из татарской среды, мусульманской среды. И в дальнейшем, когда Наполеон привел объединенную армию западных государств, вновь мусульмане встали на защиту своей Родины, вновь и в войсках Кутузова при Бородино принимало участие немалое количество мусульман.

Даже в том городе, где я живу, в Сергиевом Посаде, есть захоронения мусульман 1812 года. Это говорит о том, что мусульмане даже в таком русском православном городе оставили своих сынов, защитников своего Отечества, потому что армия Кутузова, отступив от Москвы, в Сергиевом Посаде разместила свой лазарет, и мусульмане, которые не смогли оправиться от ран, не выжили, были здесь же похоронены отдельно на мусульманском участке кладбище.

Так же мусульмане вели себя и во время Первой мировой войны, то есть с честью защищали свое государство. Позже вовсе не мусульмане выступили зачинщиками революции, не мусульмане предали своего государя, не мусульмане разожгли весь этот революционный запал и снесли действующую власть. И, конечно же, Великая Отечественная война — все то же самое: процент мусульман, удостоенных звания Героя Советского Союза, ничуть не меньше, чем у представителей других конфессий, проживавших в СССР.

— Вас не удивило, что абсолютно все муфтияты в едином порыве поддержали СВО и частичную мобилизацию.

— Это прежде всего Талгат хазрат Таджуддин, как преемник всех тех традиций, которые существовали в Российской империи, Советском Союзе, выразил безусловную поддержку нашему государству по защите своих интересов, защите своего суверенитета, тогда как остальные муфтии присоединились к этому заявлению уже позже. Не могу сказать, что все это сделали вот так открыто, с фетвой, с заявлением о том, что это джихад и тот, кто погибнет, будет считаться шахидом.

— Вопрос сугубо прикладной. Что делать практикующим мусульманам, призванным на СВО? Ведь зачастую не бывает возможности совершить ритуальное омовение и вовремя прочитать намаз. Кроме того, нет гарантии, что пища, выдаваемая солдатам, приготовлена по стандартам халяль.

— Шариат — это вообще не система, которая направлена на то, чтобы ставить человека в безвыходное положение. Шариат — это очень гибкая система, которая направлена на то, чтобы человек выполнял все, что ему предписано, но, если что-то ему трудно и невыполнимо, то существуют различные положения, которые позволяют скорректировать действия человека, в том числе положение находящегося в зоне боевых действий.

Это касается и омовения, ведь даже в обычной жизни омовение можно при определенных обстоятельствах заменить на таямум, то есть омовение сухим песком или чистой землей, пылью. В условиях военных действий, при отсутствии воды или наличии воды, необходимой для других нужд, омовение можно сделать по-другому, и это практикуется. Что касается совершения намаза, здесь то же самое — нет ничего безвыходного.

Что же касается халяльного питания, то в этом вопросе, я думаю, как раз очень большое поле для деятельности наших духовных управлений, чтобы постараться максимально обеспечить людей правильным с точки зрения ислама питанием. Но даже если этого не будет сделано, еще раз хочу подчеркнуть: ислам — это не система, которая ставит человека в безвыходное положение.При необходимости сохранения жизни человек может питаться тем, что у него есть.

«Я не помню, чтобы рядовые мусульмане были за боевиков и террористов»

— Западная пропаганда настаивает, что бо́льшая часть погибших россиян в ходе СВО — представители нерусских народов, в том числе мусульмане.

— Это целенаправленная политика тех средств массой информации, которые это дело раздувают. Здесь вопрос: откуда у них статистика, откуда у них цифры? Или это их личные домыслы?  Безусловно, большинство людей, находящихся в зоне боевых действий, не мусульмане. Причина проста, и она одна: потому что у нас в России большинство не являются мусульманами, а приверженцы ислама составляют от общего числа граждан не более 15 процентов, соответственно, и в зоне боевых действий их столько же, ведь армия — это отражение нашего общества.

— Доводилось ли вам общаться с мусульманами из числа мобилизованных? Какие у них настроения?

— Мне доводилось общаться с этими людьми, у нас в общине несколько человек уже побывали в зоне боевых действий и недавно снова отправились туда же. Кто-то в качестве военного врача присутствует в зоне боевых действий, кто-то в качестве служащего Росгвардии, кто-то в качестве рядового или офицера ВС РФ. Обстановка сложная, это не то же самое, что контртеррористическая операция, которая проводилась на Северном Кавказе против вооруженных боевиков. Там это были все-таки разрозненные, нескоординированные силы, не имеющие серьезной поддержки в лице тяжелой техники, танков, авиации, артиллерии. И это не то же самое, что было на Ближнем Востоке, как говорят люди, побывавшие в Сирии. Здесь мы имеем дело с полномасштабной военной операцией, и противостоит Российской Федерации вовсе не Украина, а весь коллективный Запад со всей своей мощью, военной техникой, научно-техническими достижениями.

— Если вспоминать середину 1990-х, то во время первой чеченской войны симпатии части рядовых мусульман были на стороне сепаратистов…

— Я не помню, чтобы рядовые мусульмане были за боевиков и террористов, которые нападали на села и города, грабили, издевались над их жителями, брали заложников… Скорее мусульмане были против просчетов прежнего руководства нашей страны, которое допустило такую ситуацию, здесь я могу с вами согласиться. Любой внутренний конфликт — это в том числе просчеты властей. А конфликт на Северном Кавказе — это и просчеты, и многолетняя подготовка благодатной почвы для тех, кто был готов воспользоваться этой ситуацией.
Ведь у любого внутригосударственного конфликта всегда есть и внешние факторы. Первое и основное — экспорт идеологии, в частности там мы в итоге столкнулись с идеей крайнего ваххабизма, терроризма и плюс экспорт средств, которые поддерживают эту идеологию. Ни для кого не секрет, что через различные фонды, недружественные страны финансировались экстремистские идеологические установки. Вторая немаловажная деталь — это благодатная почва, на которой может развиваться экспортируемая идеология. Ведь в 1990-е пытались раскачать ситуацию не только с мусульманскими народами Северного Кавказа, но и, вы прекрасно знаете, пытались раскачать ситуацию с мусульманскими народами Поволжья. В Поволжье это не получилось, потому что там не было настолько благодатной почвы для того, чтобы люди поддались на эту идеологическую обработку. Народы же Северного Кавказа еще очень хорошо помнили, да и сейчас не забыли, все те ужасы, которые творились при их депортации, то унижение своих наций, поэтому там была сформирована весьма благодатная почва.
В последующие же годы Россия, выиграв войну на Северном Кавказе, сделала правильные выводы из всей этой ситуации и дала возможность компенсировать путем не только экономического, но в первую очередь духовного развития региона все те ужасы и тяготы. Я бы сказал даже, что руководство России помогло с лихвой компенсировать все это народам, которые проживают на Северном Кавказе. Поэтому так хорошо развивается сейчас Чеченская Республика, так прекрасно чувствуют себя мусульмане в Чечне, и такими надежными защитниками своего государства стали выходцы из этого региона.

«Хочется спросить украинских мусульман: а вы на чьей стороне сейчас находитесь?»

— Нужны нашей армии капелланы, священнослужители, в том числе и мусульманские, как вы считаете?

— Я думаю, безусловно, нужны, потому что духовная поддержка, особенно в ситуации, когда человек сталкивается с постоянной угрозой своей жизни, абсолютно необходима и обязательна. Замполиты — это те же самые духовники, но только в коммунистической системе, но мы сейчас не строим коммунистическое общество, живем в той же реальности, в которой когда-то находились наши предки, то есть мы пытаемся наладить взаимоотношения с Творцом человечества, Богом. В исламе, конечно, нет посредников в этом взаимоотношении, но учителями таких взаимоотношений и должны быть, с точки зрения ислама, имамы, которые в том числе служат в армии и заботятся о морально-нравственном и духовном климате в вооруженных соединениях.

— Противники привлечения в армию представителей духовенства приводят такой аргумент: атеистическая Красная Армия победила в середине прошлого века вермахт с его капелланами, с солдатами, у которых на пряжке было написано Gottmituns («Бог с нами»).

— Выигрывает на самом деле не армия, а идеология. Например, у царской России на момент ведения Первой мировой войны идеология дала трещину. Значит, и вся страна дала трещину, в конце концов совсем развалившись.

На мой взгляд, сейчас Россия в идеологическом плане, как когда-то и Советский Союз, находится на стороне добра.По большому счету, по глобальному измерению Россия находится на стороне правды. Потому что даже те мусульмане, которые воюют на стороне киевской власти, западных сил, сражаются не за идеи, одобряемые их религией. Всем же известно, что киевский режим всерьез рассматривает поправки в Конституцию, которые изменят положение о формировании семьи, там зафиксировано, что брак — это союз между мужчиной и женщиной. Так вот, прямо во время СВО они рассматривают поправки в Конституцию, в которых будет закреплено право на однополый брак.

Поэтому хочется спросить украинских мусульман: а вы на чьей стороне сейчас находитесь? Да, вы добропорядочные граждане своего государства, это все понятно, но в целом, в глобальном масштабе, вы на стороне тех, кто поддерживает прямо противоположное установкам вашей религии? Вы же понимаете, что для ислама согласиться на однополые браки, на такую форму морали, неприемлемо.

В начале еще прошлого века такие ученые, как Джамалуддин Аль-Афгани, Мухаммад Абдо и другие, восхищаясь западной цивилизацией, говорили о том, что видят ислам без мусульман и мусульман без ислама, ставили в пример мусульманам развитие этой цивилизации. В итоге что мы сейчас видим? Мусульмане, поселившиеся на территории Западной Европы, получившие хорошую жизнь в тех государствах, в которых они поселились, в итоге вынуждены реформировать свой ислам по стандартам этих государств.

И вы знаете этот процесс, когда появляются гей-имамы, так называемые гей-мечети и так далее и тому подобное. Это же нонсенс с точки зрения религии ислама. Это вообще не религия ислам, это нечто противоположное. Что же касается нашего государства, где в Конституции закреплено, и мы с вами за это специально голосовали, и поправки эти ввели, которые упоминают и веру в Бога, и приверженность традиционным ценностям морали и нравственности. Более того, у нас закреплено в Конституции, что брак — это союз между мужчиной и женщиной. А с точки зрения нашей религии никаких других форм брака не может и не должно существовать. Это правильно, это законы Бога. Потому что одним из основных божественных законов является закон воспроизводства человека, а однополые браки к воспроизводству человека, его появлению, не приводят. Получается, это браки против естества человеческого.
Бог создал человека как универсальную фабрику по производству самого человека, и однополые браки выступают против фундаментального закона существования человечества на земле. За что тогда борются мусульмане с той стороны?

«Если человек бросил свой духовный пост и взял в руки оружие, то расписался в том, что он как духовник ничего не смог сделать»

— Один из ярких мусульманских деятелей по ту сторону фронта — это экс-председатель ДУМ Украины «Умма» Саид Исмагилов. Оставив духовную деятельность, он взял в руки автомат, сейчас воюет против ВС РФ.

— Вам, наверное, повезло со мной в качестве собеседника. Дело в том, что я вместе с Саидом Исмагиловым учился, сидел за одной партой и жил в одной квартире. Это был мой очень близкий друг, мы с ним вместе четыре года учились в исламском колледже. Дело в том, что Саид в духовном плане прошел неоднозначный путь. У него мама — татарка, папа — украинец, и фамилия у него по маме. В начале своего духовного пути он придерживался идей протестантизма, потом обратился в ислам, но обращение его в ислам было таким же, как у подавляющего большинства неофитов, когда выбирают ислам достаточно агрессивного толка, то, что называется ваххабизмом, салафизмом.

В течение четырех лет наши учителя и мы сами, его сокурсники, изо всех сил пытались привить ему систему традиционных исламских ценностей, тем более он не совсем неофит, ведь мама у него татарка. Мы постоянно указывали ему, что он ведет себя как обычный неофит, а это ему необязательно. Ему, хотя бы наполовину татарину, не нужно доказывать, что он достоин быть мусульманином, можно просто быть мусульманином.

— Почему неофиты выбирают агрессивную исламскую идеологию?

— Они пытаются доказать, что они как раз таки истинные мусульмане. А мусульманам по рождению ничего доказывать не надо, они и так уже мусульмане, у них и бабушки, и дедушки — мусульмане, 40 поколений мусульман у татар. В этом плане Саид так, к сожалению, и не изменился. Он со своими идеями «чистого ислама», со своими достаточно агрессивными и радикальными идеями как приехал, так и уехал. Я считаю, если человек бросил свой духовный пост и взял в руки оружие, то на самом деле получается, что он расписался в том, что он как духовник ничего не смог сделать. Это на самом деле проявление не силы, а стопроцентной слабости.

— А вообще по линии мусульман России и Украины нельзя ли наладить контакт для общения и переговоров двух стран?

— Духовное управление мусульман, которое возглавлял Саид Исмагилов, никогда не было на Украине значимым ДУМ. На Украине вообще всегда была достаточно пестрая картина в религиозном плане. Что касается ДУМ «Умма», то там было несколько общин, в том числе из Донецкой области (Саид Исмагилов — выходец из Донецка) и некоторые общины из центральной Украины.

Договариваться с кем? Можно только с тем, кто является представителем, выразителем чаяний мусульман этой страны. Это как у нас, в России, некоторые муфтии пытаются изобразить из себя выразителей мнения мусульман всей страны, хотя таковыми не являются. Например, муфтий Татарстана — выразитель идей и чаяний мусульман Татарстана; муфтий Дагестана действительно выражает мнение мусульман Дагестана… А когда в Москве кто-то называет себя муфтием России, тот же Крганов или Гайнутдин, то это, честно говоря, смешно. Ты муфтий только тех общин, которые входят в твое духовное управление, а их не подавляющее большинство не только для России, но даже для центрального региона. С Саидом Исмагиловым такая же ситуация, то есть договариваться-то мы с кем будем, но выражает ли он чаяния большинства мусульман Украины?

— Какую оценку вы дали бы тем российским мусульманам, которые мобилизации предпочли выезд из страны?

— Бегство в любом случае никогда не было хорошим выходом из ситуации, мусульмане это или представители других религий. Опять-таки процент убежавших мусульман не больше, чем процент мусульман в нашей стране. Это общероссийская тенденция среди определенной группы наших граждан, то есть среди той группы населения, которая на самом деле себя не связывает с Россией как таковой. Они, возможно, считают себя людьми мира. Людьми, которые комфортно чувствуют себя в любой точки планеты. Хорошо, это их выбор, их право.

«Турцию, а уж тем более Казахстан можно назвать мусульманской страной с большой натяжкой»

— Некоторые мусульмане говорят, что они просто-напросто совершают хиджру, то есть переселение из не мусульманской страны в мусульманскую, если так можно назвать Казахстан или Турцию.

— Турцию, а уж тем более Казахстан можно назвать мусульманской страной с большой натяжкой. Вообще любую страну в мире, которая претендует на название мусульманской, можно назвать таковой с большой натяжкой. То есть говорить «Я туда поехал, потому что там мусульманское государство» — это неправда. Вы же знаете, что запрещенная организация ДАИШ (арабское название запрещенной в РФ группировки «ИГИЛ» — прим. ред.) тоже пыталась себя таковой представить, и мы видим, чем это все закончилось. Дело даже не в их военном поражении, а в той практике, которую они установили, — эти ужасные казни, которые они сами показывали всему миру.

У человека есть родина и, если человек эту родину признает и защищает, — это одно. Если человек не связывает себя со своей родиной, то тогда он ведет себя соответствующим образом, а именно оставляет свою родину в момент опасности для нее. Вот так это можно оценить.

— В некоторых пабликах был призыв к мусульманам России выйти 30 сентября после пятничного намаза и выразить свой протест против мобилизации. Откуда идет эта инициатива? Удалось ли добиться своей цели тем, кто затевал данную акцию?

— Я вам не скажу за всю Россию в целом, но в центральном регионе ничего не удалось сделать. Мусульмане не поддались на эту провокацию, а это, конечно, провокация со стороны тех, кто на протяжении последних 30 лет пытался российских мусульман изобразить в качестве оппонентов государству, а таковыми мусульмане на протяжении всей истории существования российской государственности никогда не были.

— И все-таки за что воюют мусульмане в ходе специальной военной операции?

— Как я уже сказал, мы в целом, то есть Россия, сейчас на стороне добра, правды, правильного развития человеческого общества, семьи, индивида. Мусульмане воюют на стороне правды и правильного развития мира, против извращения семейных отношений и искажения религиозных догматов и установок. Мусульмане воюют в первую очередь против этого. И, конечно же, они воюют, как граждане, как те, кто защищает интересы своего государства, которое не пожелало дожидаться, когда будет разрушено, как разрушили Ирак, Ливию или Югославию, ведь это же все случилось на наших глазах. Мы же это не по рассказам знаем, мы это все видели.

Мы видели, как люди лгали, когда нападали на Ирак, где убили полмиллиона ни в чем не повинных детей. Видели, как люди лгали, нападая на Ливию, и как мучали и издевались над ее руководителем, который устроил для своих граждан на самом деле прекрасную жизнь. Мы видим, как сейчас они с грустью и тоской вспоминают о тех временах, когда ими руководил Муаммар Каддафи. То же самое в Сирии, куда вторглись ее враги с разных сторон, разрушили государство, стравили мусульман с мусульманами. И это все хорошо, что ли?
Вот наша страна и не стала дожидаться таких действий, она упредила все это. Да, непросто, много есть того, что нужно исправить, но в целом мусульмане за то, чтобы государство, в котором они находятся, могло нормально жить и развиваться и чтобы в нем были гарантированы мусульманам спокойная жизнь и исповедание своей религии.

Альфред Мухаметрахимов