Арслан Садриев: «Что мешает преодолению межмазхабной разрозненности?»

Известный мусульманский деятель доказывает, что разделение ислама на течения произошло по социально-политическим причинам, а не религиозным. Развитие ислама, его догматики в зависимости от исторического периода и традиций исповедующего народа — эти темы были главными в лекции известного мусульманского деятеля, имама Арслана Садриева, которую он прочел в Казани для студентов Российского исламского института. С разрешения автора «БИЗНЕС Online» публикует текст этого выступления.

«АРАБСКАЯ НАЦИЯ И СЕЙЧАС ВСЕ ЕЩЕ НАХОДИТСЯ НА СТАДИИ СВОЕГО ФОРМИРОВАНИЯ»

Давайте сразу обозначим основную мысль, вокруг которой пойдет наш разговор, а именно: что первично в исламской догматике – внешние политико-экономические, социальные факторы, повлиявшие на нее, или внутренние религиозно-правовые установки, сформировавшие ее основы и ответвления, то есть что является истинным источником того изобилия всевозможных подходов и трактовок в решении одних и тех же проблем, которые имеются в различных религиозно-правовых школах ислама. В связи с этим я хотел бы дать некоторый исторический обзор развития исламской догматики, развития исламского общества в целом, в зависимости от исторического периода и от того, в какой местности происходило это развитие, и, соответственно, к чему оно привело.

Известно, что ислам возник в VII веке в среде арабских племен. К тому времени единой арабской нации с общим языком и религией еще не существовало. Процесс исламизации проходил параллельно с процессом формирования арабской нации и коснулся в первую очередь представителей различных семитских племен, населявших Аравийский полуостров. К слову сказать, абсолютно такая же ситуация повторилась впоследствии и с тюркскими племенами, которые также в процессе исламизации сформировались в современные этносы: турки, татары, казахи, уйгуры и т. д. Однако существенное отличие между двумя этими группами проявилось в том, что разрозненные арабские племена получили в качестве фундаментальной базы своего единства не только общую религию и политическую власть, но и такой источник их общелитературного языка, как Священный Коран.

На мой взгляд, ни у одной языковой семьи в мире так и не сформировалось ничего подобного по авторитету и эталону для существования единого письменного языка. Однако, даже имея опору в виде таких краеугольных основ в фундаменте своего единства, нация, занявшая достаточно обширную территорию и формирующаяся из еще недавно противоборствующих друг с другом племен, не могла сразу избавиться от имевшихся многочисленных внутренних противоречий. На сегодняшний момент мы можем увидеть отражение этих древних процессов на примере проживания, казалось бы, одной нации, имеющей общую многовековую историю и культуру, общий язык (пусть даже только литературный), наконец, общую религию, в разных государствах Африки и Ближнего Востока, причем без видимых действенных попыток объединения в единое государство.

Критики могут возразить, что ведь это не что иное, как последствия той колониальной политики, которая велась по отношению к данному региону с позапрошлого и вплоть до середины прошлого веков, да и во многом продолжает вестись и по сей день. Еще могут вспомнить многовековое турецкое владычество, а также монгольское нашествие и крестовые походы. Хочу сразу сказать, что не англичане с французами, не турки с персами и не монголы с крестоносцами, а именно сами арабы развязали первую гражданскую войну в только-только формирующемся молодом мусульманском государстве, где были еще живы те, кто последовал за призывом пророка Мухаммеда и являлся его сподвижником. Да и впоследствии ведь вовсе не колонисты устроили кровавую вендетту против представителей свергнутой династии Умейядов и т. д. и т. п.

Здесь еще раз нужно вспомнить, что мы имеем дело с внутренними противоречиями между представителями различных племен и народностей, решивших последовать призыву пророка Мухаммеда и сплотиться в единую нацию, при том что данный призыв был обращен не только к родственным друг другу семитским племенам, но был намного шире, затрагивая различные этносы и народы. Исторический же факт говорит нам, что этот великий посыл так и не был реализован в полной мере. Причем не только на базе объединения различных наций в одно единое и процветающее государство, но и на базе объединения пусть и разрозненных, но все же родственных друг другу семитских племен Аравийского полуострова, Африки и Ближнего Востока. Не поэтому ли мы сейчас видим то, о чем было сказано выше, а именно: различные государства, в которых проживают люди, называющие себя единой нацией и имеющие общий арабский литературный язык, но с успехом применяющие в повседневном общении свой народный диалект, порой весьма сильно отличающийся от диалекта соседнего, также арабо-мусульманского, государства, и следующие различным религиозно-правовым школам ислама.

Поэтому мне видится, что мы не ошибемся, если сделаем вывод: единая арабская нация и сейчас все еще находится на стадии своего формирования. Можно сказать, что и по сей день не произошло ее окончательного сложения в единый монолитный этнос, в том числе и по причинам того, что расселялись по достаточно обширным территориям не просто представители одного народа, а потомки различных аравийский племен, которые на месте, куда они прибыли, столкнулись еще и с культурой, бытом и языком других, не родственных им народов.

«ДВА ОСНОВНЫХ ПОДХОДА В ПРОЦЕССЕ РЕЛИГИОЗНО-ПРАВОВОЙ ПРАКТИКИ»

Соответственно, именно поэтому-то и не могли не возникнуть различные формы исповедания, применения в жизни того откровения, с которым пришел пророк Мухаммед, тех норм, которые он установил, тех форм, в которых они проявились. С самого начала обозначились два основных подхода в процессе религиозно-правовой практики. Первый – подход рационалистов, второй подход – традиционалистов.

Традиционалисты, в том числе стремясь сплотить, сцементировать очень разношерстную публику, основывали свои суждения при выведении ответов на возникающие у них вопросы на скрупулезном следовании не столько букве и духу Корана, сколько тому, как это было понято в прошлом, в среде, например, жителей Медины (подход имама Малика); в среде представителей первого поколения мусульман, вне зависимости от места их проживания, с условием, чтобы данная традиция не вступала в противоречие с Кораном (подход имама Шафии); наконец, в среде первых трех поколений мусульман, вне зависимости от их места проживания, даже если данная традиция противоречила установлению Корана (подход имама Ибн Ханбаля). Происходило именно такое постепенное расширение применения традиции. Интересно, что именно последний подход впоследствии стал генеральной линией развития догматики ислама. Что самое удивительное, он проявился даже у тех, кто заявлял, что следует примеру имама Абу Ханифы, который, к слову, основывал свои решения на Коране, абсолютно достоверной и не противоречащей Священному Писанию традиции, а также на здравом смысле и логике.   

Таким образом, современное отличие четырех суннитских мазхабов – это уже не отличие рационалистов (ханафитов) от традиционалистов (маликитов, шафиитов и ханбалитов), а отличие последователей одних традиций и преданий от последователей других традиций и преданий. Возникает вопрос: а что мешает в этом случае прийти к согласованию своего отношения к преданиям и к преодолению тем самым межмазхабной разрозненности? Ведь именно эта разрозненность еще в недавнем прошлом приводила к многочисленным столкновениям и даже отказу совершать друг за другом молитву, из-за чего вплоть до начала XX века в главном храме мусульман, в Мекке, вокруг Каабы выстраивались четыре имама, возглавляя молитву представителей каждого мазхаба по отдельности.  

«ИЗНАЧАЛЬНО СУЩЕСТВОВАЛ ЛИШЬ МАЗХАБ ПРОРОКА МУХАММЕДА»

Однако оставим богословские тонкости для другого случая и обратим свой взор на порожденные этнической неоднородностью экономические, политические и социальные противоречия, которые впоследствии и привели к фундаментальным расхождениям в догматических основах различных религиозно-правовых школ ислама. Ведь на самом деле не вопросы религиозного противостояния лежат в основе противостояния между различными частями общества, а как раз наоборот. Изучая исторический процесс развития арабо-мусульманской цивилизации, мы можем совершенно определенно увидеть, что именно политические, этнические, экономические и социальные причины порождают противостояние тех или иных частей общества, равно как и государств, а затем уже под это возникшее противостояние подводится так называемая религиозная основа.

Мы можем легко заметить, что деления на различные школы и течения в исламе начались только тогда, когда возник раскол внутри уммы мусульман и началась гражданская война. Впоследствии количество направлений в религии ислама росло с увеличением противоборствующих друг с другом частей единого некогда мусульманского государства. Именно политические амбиции и смена правящих династий и элит приводили к размежеванию на религиозной почве, когда различные противостоящие друг другу части распавшегося государства, чтобы подчеркнуть независимость и отдаленность друг от друга, брали на вооружение, а зачастую самостоятельно формировали различные религиозные течения в исламе.

Посему, вполне оправданно, говоря о развитии религиозно-правового поля ислама, многие исследователи отмечают, что изначально существовал лишь мазхаб пророка Мухаммеда, ибо при нем не было раскола внутри мусульманского сообщества и мусульмане не вели войну друг против друга. Именно отсутствие внутреннего конфликта и не вызывало возникновения религиозных противоречий. Если же и имелись некоторые споры, то они не приводили к вооруженным конфликтам, а значит, не требовали доказательства своей правоты с опорой на религиозную догматику.

Затем по такой же схеме деятельность свою осуществлял Абу Бакр, хотя его избрание не обошлось без споров и напряженности между различными племенами, в первую очередь представлявшими, с одной стороны, выходцев из Мекки – мухаджиров, а с другой – коренных жителей Медины, ансаров. Соответственно, при правлении Абу Бакра функционировал мазхаб Абу Бакра. Затем по такой же схеме осуществляет свою деятельность Омар и в какой-то степени Осман. Почему «в какой-то степени»? Потому что начало правления Османа – это достаточно спокойный период существования государства мусульман, а вот конец его правления – это как раз время начала первой гражданской войны, а соответственно, и время возникновения первого, но далеко не последнего религиозно-правового раскола внутри ислама.

Необходимо отметить, что данное противостояние, возникнув в недрах разрозненных арабских племен, принявших ислам, затронуло собой не просто сподвижников пророка Мухаммеда, а сделало врагами вышедших друг против друга в открытом бою представителей доминировавшего в исламском государстве племени курай. Внутри этого племени были разные кланы и группы, представители которых и выступили друг против друга. Это и неудивительно, так как еще совсем недавно, до того, как они приняли ислам, эти кланы соперничали друг с другом за влияние и власть в священной Мекке, а теперь они перенесли свои противоречия на просторы огромного мусульманского государства.

«КОРАН НИКАК И НИ ПРИ КАКИХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ НЕ РАЗДЕЛЯЕТ ЛЮДЕЙ ПО НАЦИЯМ»

Как мы уже успели увидеть, арабо-мусульманская нация (в современном ее понимании) ко времени возникновения первого внутреннего вооруженного противостояния еще только начала свое формирование. Это, к слову сказать, отразилось и на том постулате, который говорит нам об осуществлении властных полномочий в государстве мусульман. Примечательно, что течения ислама, возникшие в результате этого первого конфликта, обозначили этот вопрос каждый по-своему. Шииты – сторонники Али – признали возможность быть во главе государства мусульман только за его прямыми потомками от брака с дочерью пророка Мухаммада Фатымой. Другая сторона конфликта – сунниты – расширила этот круг, включив в него представителей всего племени, обитавшего в Мекке, – курайшитов. Тогда как третья сторона конфликта, изначально поддерживавшая Али, но затем вступившая с ним и с его оппонентами в противоборство, – хариджиты – объявила о том, что нет и не может быть никакого ограничения по этническому признаку, чтобы встать во главе государства.

Естественно, что каждое из направлений стало искать пусть и косвенные, но все же религиозно-догматические аргументы для подтверждения правильности своей позиции. Вот, например, некоторые из них: шииты заявили, что дети Али от его брака с дочерью пророка Мухаммеда не кто иные, как внуки основателя ислама и исламского государства, и кто, как не их потомки, должен по праву прямого родства возглавлять мусульман. Сунниты заявили, что пророк Мухаммед родился и вырос в Мекке, был курайшитом, как и его ближайшие друзья и сподвижники, возглавившие после него государства мусульман (Абу Бакр, Омар, Осман, Али), однако они принадлежали к различным родам, а значит, верховная власть может быть предоставлена не только одному роду потомков пророка Мухаммеда, а представителям всего племени в целом. Хариджиты, являясь в целом весьма радикальной группой, особенно в плане их методов достижения поставленных целей, подкрепляли свою позицию в духе рационализма и жесткого следования прямым, а не косвенным аргументам, то есть они заявили, что нет никаких аятов и достоверных хадисов, где говорилось бы об ограничении по этническому признаку на осуществление верховной власти. Более того, Коран никак и ни при каких обстоятельствах не разделяет людей по нациям: «араб не лучше, чем не араб, а не араб не лучше, чем араб» и «подчиняйтесь, даже если над вами будет находиться чернокожий раб». Для современного человека, особенно если он не относится ни к одной из первых двух групп, позиция хариждитов ближе и понятнее, однако, как мы уже отмечали, методы достижения ими заявленных целей, а именно террор и насилие, не могут вызывать ничего, кроме возмущения.  

Важно понимать и еще один серьезный аспект: сознание современного человека, его образ мысли, его моральные ориентиры не совпадают порой с тем, что было всего несколько десятилетий назад, не говоря уже о таких временных промежутках, как столетия и даже тысячелетия. А ведь именно такой давности событиям мы пытаемся дать оценку и вынести свои суждения о действиях людей и их побудительных мотивах. Однако без учета всего многообразия факторов нам объективно сделать этого практически невозможно, равно как и применять шаблоны тысячелетней давности к современным реалиям.

К примеру, большинство современных людей ходят без оружия, чувствуя себя вполне безопасно, и нам достаточно тяжело понять тех, кто не выпускал своего оружия порой даже во сне, однако у такого поведения человека были определенные основания, которых может вовсе не быть в современных условиях. Эти люди не просто ходили с оружием, а могли реально в любой момент применить его и, совершив возмездие, пусть даже и праведное, нанести противнику серьезный урон, притом все это считалось абсолютно нормальным. Сейчас это нормальным не считается потому, что общество делегировало право на насилие специально созданным правоохранительным органам, которых в древности и вовсе не было или представителей которых было недостаточно, чтобы обеспечить должный уровень защиты не только рядовых граждан, но даже руководителей страны. Ярким примером этому могут послужить произошедшие в рассматриваемом нами историческом периоде трагедии не с кем-нибудь, а с первыми главами государства мусульман, т. е. убийства Омара, Османа и Али.

«КТО ПЕРВЫМ ПОСЛЕ ГИБЕЛИ ОСМАНА И ПЕРЕДАЧИ ВЛАСТИ АЛИ ВЫСТУПИЛ ПРОТИВ ПОСЛЕДНЕГО?»

Возвращаясь к позициям хариджитов, а мы ни в коем случае не оправдываем их методов борьбы за свои идеи, необходимо вспомнить, что было у них перед глазами и почему они в каких-то вопросах, проявляя рационализм и следование букве и духу Корана, в других пришли к, казалось бы, весьма парадоксальным выводам и практикам. Речь идет об их утверждении о безусловном попадании в ад человека, который совершил в жизни хотя бы один грех, вне зависимости от того, был ли он верующим мусульманином и покаялся ли он после совершения греха, а значит, такие люди могут и должны быть физически уничтожены. Такая позиция могла быть продиктована тем, что у них на глазах разыгралась настоящая трагедия, участниками которой были не просто сподвижники пророка Мухаммеда, а фактически его ближайшее окружение, люди, которым при жизни, как гласит одно из возводимых к пророку Мухаммеду преданий, был обещан рай.

Нужно вспомнить, кто первым после гибели Османа и передачи власти Али выступил против последнего? Это были его недавние друзья – те, чьи имена приводятся в вышеупомянутом хадисе в списке десятерых обрадованных раем, люди, входившие в состав выборной комиссии при избрании Османа халифом, виднейшие сподвижники Талха и аз-Зубар. Кроме того, они сделали это при поддержке Айши – любимой жены пророка: о ней также существует предание, в котором пророк Мухаммед обрадовал ее раем. Как должно было разрываться сознание простого мусульманина, когда он видел, как Али, Айша, Талха и аз-Зубайр, т. е. те, о которых существуют хадисы о том, что они попадут в рай, столкнулись друг с другом в вооруженном конфликте. Причем на одной стороне был Али, двоюродный брат пророка Мухаммеда, тот, о котором существуют предания, где пророк Мухаммед говорит о нем так: «Если я – город знаний, то Али – врата в него». А на другой стороне – Айша, жена пророка, о которой также есть предания, повествующие о ее безусловном вхождении в рай, и которая оставила нам один из самых больших пластов информации о пророке (и до сих пор многое, что мы знаем из его жизни, мы знаем именно с ее слов), а также поддержавшие ее видные сподвижники Талха и аз-Зубар. Что случилось с этими людьми, почему они вышли друг против друга? А ведь Талха и аз-Зубайр погибают в этой битве, речь идет о битве, получившей название «Верблюжья».

Мусульманские ученые, дабы не загонять себя в тупик и попытаться снять возникшее напряжение в общине, предложили вовсе не комментировать эти события. Они предложили оставить этих людей и все вопросы, связанные с ними, на суд Божий, полагая, что каждый из них был прав по-своему. Тот же, кто был действительно прав, за свое усердие получит от Бога двойное вознаграждение, а тот, кто ошибался, но был искренним в поисках истины, получит одинарное вознаграждение. Таким образом, тему этого конфликта попытались закрыть, однако такая позиция никак не повлияла на свершившийся раскол, мусульмане вплоть до сегодняшнего дня фактически находятся во враждебных лагерях, образовавшихся в тот момент.

«ПОЗИЦИЯ ПРОТИВОСТОЯНИЯ БЫЛА ПОДКРЕПЛЕНА ПОИСКОМ И ОПОРОЙ НА ДОГМАТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ, А НЕ НАОБОРОТ»

Возникает вопрос: почему? Вероятнее всего, именно потому, что вслед за политическими и экономическими разногласиями появилась и религиозно-правовая база, обосновывающая эти разногласия. Притом она основывается на по-разному понимаемых аятах Корана, исходя из разных корпусов признаваемых теми или иными течениями ислама преданий. Следуя этим религиозно-правовым установкам, верующие фактически находятся в плену у тех событий (и вызвавших их побудительных мотивов), которые произошли в глубокой древности. То есть они вынуждены вновь и вновь воспроизводить состояние конфликта, вместо того чтобы попытаться найти его решение и вернуться к общему знаменателю, который, к слову, существовал как во времена пророка Мухаммеда, так и во времена правления его первых приемников.  

Итак, мы можем со всей определенностью говорить, что вначале был социально-политический раскол, а уже потом появились аргументы, закрепляющие его как религиозный. То есть позиция противостояния была подкреплена поиском и опорой на догматические основы, а не наоборот – не различные догматические основы привели к противостоянию и открытому конфликту.

Чем же сейчас современным верующим руководствоваться в поисках истины, как выявлять действительные предписания Бога и реальную практику их исполнения пророком Мухаммедом и его сподвижниками и отделить это от множественных наслоений, возникших и развивавшихся в определенных политических и социально-экономических условиях. При этом на них накладывались интересы противоборствующих кланов и народов со своими представлениями о правильном и неправильном, добре и справедливости.

На мой взгляд, позиция имама Абу Ханифы наиболее практична в этом плане, а именно – мы берем за основу Коран, абсолютно достоверную Сунну (отвечающую требованиям мутаватир, то есть хадисов, широко известных во всех поколениях передатчиков) и, наконец, здравый смысл, помогающий применять все это в меняющихся реалиях окружающей действительности. Провокационные рассказы о поведении пророка Мухаммеда и его сподвижников, которые используют различные течения ислама для подкрепления своих воинствующих позиций, а также критики ислама, пытающиеся обвинить мусульман в доктринальной агрессивности, – все это надо пропускать через строгое сито соответствия этих рассказов категории «мутаватир» и непротиворечия букве и духу первоисточника – Корана, применяя логику и здравый смысл для понимания всех аспектов, сопровождавших возникновение того или иного решения. Тогда мы легко сможем разобраться в сути вопроса и наиболее точно и правильно применить на практике все предписания Бога в современной действительности. Все это поможет нам преодолеть унаследованные из глубокой древности противоречия между мусульманами, стоя на позициях Священного Корана и достоверной Сунны.

Ведь лечение этой болезни лежит не в области сокрытия правды и отказа от обсуждения данной темы. Путь к лечению лежит через понимание того, что произошло и почему это произошло, и только тогда мы сможем искоренить недуг и не допускать в будущем его рецидивов. В противном случае мы рискуем попадать в подобную ситуацию, сопровождающуюся кровавым противостоянием, еще и еще раз.  

«ПО КАКИМ-ТО СУГУБО ПОЛИТИЧЕСКИМ, МЕРКАНТИЛЬНЫМ ИНТЕРЕСАМ ПРОИСХОДИТ ПОДМЕНА ПОНЯТИЙ»

Без скрупулезного анализа всех событий, которые привели к возникновению раскола, то есть без обращения к истокам этого раскола, пользуясь всем имеющимся спектром информации, находящейся у нас в руках, и методами ее рассмотрения и систематизации, мы как представители определенного религиозного мировоззрения не сможем развиваться в современном мире, а лишь будем стагнировать, деградировать и плодить бесчисленные внутренние конфликты.  

Необходимо отметить, что данная ситуация, в которой оказалась религия ислама, вовсе не уникальна. Нечто подобное происходило и ранее с представителями других религий. Достаточно взглянуть на христианство и рассмотреть вопрос догматического противостояния католиков и православных, ведь ни для кого не секрет, что эти два направления в христианстве совершенно не случайно имеют своими центрами две столицы распавшегося некогда государства. Речь идет о Римской империи и о двух ее частях: восточной со столицей в Константинополе и западной со столицей в Риме.

Противоборство двух центров политической власти древнего мира привело и к доктринальному противоборству некогда единого халкидонского направления христианства. Политическое противостояние различных частей государства привело в итоге к конфессиональному расколу, который был закреплен доктринально, основываясь, например, на принципе филиокве, что породило длящееся и по сей день противостояние восточной и западной церквей. И как у нас, мусульман, случилось с Кораном, Священная книга христиан – Новый Завет – была серьезно пересмотрена в плане ее понимания в зависимости от внешних обстоятельств и запросов, которые были направлены не на поиск основ единства, а на поиск основ противопоставлений. Итогом начавшегося противостояния стали все новое и новое дробление и поиск основ для его оправдания. И вот мы видим, как теперь уже в западной церкви возникают протестанты, а в восточном русском православии происходит деление на старообрядцев и последователей реформы Никона.

Такому внутрирелигиозному противостоянию, источником которого являются именно внешние причины политического, экономического или социального характера, нет предела, вплоть до того, пока религии ставятся на службу правящим элитам, а не занимаются лишь духовно-нравственным обликом человека и помощью верующим в обретении смысла жизни и преодоления различных ее перипетий.

Ведь если бы было так, то не только между представителями одной религии не возникало бы никаких противоречий и противостояний, но и между представителями разных религий не было бы никаких конфликтов, так как все они исповедуют абсолютно одни и те же морально-нравственные принципы и постулаты, которые не могут претерпевать каких-либо изменений в зависимости от времени и места их применения. Однако, как мы видим из истории, по каким-то сугубо политическим, меркантильным интересам происходит подмена понятий, затем на них наслаиваются все новые и новые догматы, которые вызваны, как было сказано выше, поиском не точек соприкосновения, а, наоборот, максимального числа разделяющих верующих элементов.

«В ИТОГЕ МУСУЛЬМАНЕ НЕ ЯВИЛИ МИРУ ПОДОБАЮЩУЮ УНИКАЛЬНОСТЬ В СВОЕМ ЕДИНСТВЕ»

В итоге мусульмане не явили миру подобающую уникальность в своем единстве, а последовали за банальным примером внутрирелигиозного раскола, который сопровождает жизнь всех без исключения религий, ставших инструментом государственной системы. Политические образования, как известно, имеют тенденцию к трансформациям, объединяясь и распадаясь, религия же, ставшая на службу этой политической системы, вынуждена следовать всем перипетиям судьбы и вслед за государством повторять все ошибки и просчеты, ища при этом догматические основания таким действиям.

В заключение мне хотелось бы обратить внимание, что очень часто и, на мой взгляд, абсолютно незаслуженно во многих бедах мусульман обвиняют журналистов. Однако такой подход мне напоминает наше недавнее социалистическое прошлое, ибо в те времена не принято было рассказывать обо всем, что происходит в стране, а руководствовались принципом «если об этом не говорить, то этого вроде бы и нет». Известно, к чему это приводило: информация о происшествиях все же просачивалась в общество, однако она обрастала всевозможными слухами и в итоге действительно была далека от правды. Результат был весьма плачевным: казалось бы, сильное государство, да еще и построенное на принципах свободы, равенства и братства, распалось, оставив после себя многочисленные кровавые конфликты, не затухающие и по сей день.

Достоверная и своевременная информация, донесенная до максимального числа граждан страны, всегда является залогом жизнеспособности и процветания общества. Ну а коли уж рожа крива, то нечего на зеркало пенять, как говорится в известной пословице. Я, конечно, не имею в виду ту журналистику, которую принято называть желтой прессой, искажающей факты. Это ведь уголовно наказуемое дело – и с ними надо разбираться совсем по-другому. Однако если человек называет себя верующим в Бога, при этом он и молится каждый день, и постится, и совершает паломничества, но ведет античеловеческий образ жизни, позволяет себе кого-то убивать или воспитывать убийц, то как рассказать про него или вовсе умолчать о нем?

Вероятнее, лучше всего внимательно разобраться, как вообще могло такое случиться, а не отказываться от рассмотрения проблемы в принципе. В любом случае важно понимать цель освещения того или иного события. Мы освещаем факт произошедшего и пытаемся предотвратить нечто подобное в будущем или мы подаем какую-то сенсационную информацию и пытаемся привлечь внимание к собственной персоне? Если первое мы поставили своей целью, то все наши усилия можно и нужно прилагать для достижения этого. И любое сокрытие правды или подача ее в усеченном виде приведет лишь к усугублению проблемы. Ведь от того, что мы откажемся что-либо обсуждать, проблема не исчезнет сама собой. Рано или поздно нам придется приступить к ее решению.

А Бог знает лучше.

Арслан Садриев

источник